Как живет сегодня библиотека и есть ли у нее будущее

Виктор Федоров с оптимизмом смотрит в будущее: главная библиотека страны любима по-прежнему. Фото: Владимир Снегирев/РГ

Все мы — я имею в виду прежде всего тех, кому за сорок, — росли с книжкой в руках. Сначала это был букварь, потом увлекательные приключения, а кто-то дотянулся и до классики. В жизни прежних поколений библиотека значила очень многое — это был колдовской, манящий мир, через который мы шли к знанию, постигали прошлое, учились настоящему, заглядывали в день завтрашний.

А что сегодня происходит с книгой? Кто и зачем приходит в библиотеку? Выживут ли бумажные издания под напором цифры?

В поисках ответа на эти вопросы корреспондент «РГ» навестил Российскую государственную библиотеку (бывшая «Ленинка»).

Виктор Васильевич Федоров на протяжении двенадцати лет был генеральным директором РГБ, а последние годы является её президентом. Он не расположен ностальгировать по прошлому и с оптимизмом смотрит в будущее. Для этого у президента есть основания: как и прежде, в главную библиотеку страны ежедневно обращаются тысячи граждан разного возраста — от школьников до академиков, а по своим фондам и доступу к ним это учреждение соответствует высоким мировым стандартам.

Я, правда, по своей привычке все ставить под сомнение усомнился в этом, однако мой собеседник был тверд:

— С абсолютной уверенностью могу сказать, что РГБ не только соответствует самым строгим требованиям, но в ряде направлений мы пионеры. Например, нигде централизованно не хранятся научные диссертации. Их держат те университеты, где проходили защиты. Теперь давайте встанем в позицию человека, который пишет какую-то научную работу и которому необходимо ознакомиться с трудами предшественников. Да, современные информационные технологии значительно облегчают такой поиск. Но тем не менее только у нас есть единый банк хранения всех диссертационных работ, кроме медицинских, которые хранятся в медицинской библиотеке.

А дальше возникла следующая задача: как обеспечить удаленный доступ к этим богатствам, не нарушая отечественного законодательства об интеллектуальной собственности? И вот что мы придумали еще на рубеже веков: виртуальные читальные залы Российской государственной библиотеки, которых сейчас более двухсот по всей стране и за рубежом. Это с юридической точки зрения разрешает нам обеспечить читателю, пришедшему, допустим, в Иерусалиме в такой читальный зал, знакомиться с цифровыми материалами, в том числе с диссертациями.

В развитие темы появилась так называемая Национальная электронная библиотека.Число людей, которые приходят в читальные залы, постоянно сокращается. Зато идет бурный рост удаленных пользователей, который объясняется увеличением контента электронных библиотек…

То есть, если я вас правильно понял, у РГБ сейчас есть две категории пользователей: одни ножками приходят к вам, а другие читают ваши книги и документы дома на экранах своих компьютеров? И каких же больше?

Виктор Федоров:   Дома на компьютере прочитать можно только то, что введено в общественный оборот после истечения сроков, связанных с авторским правом. А каких читателей больше? Трудно сказать. Вы можете сегодня зарегистрироваться у нас, получить читательский билет, но затем ни разу не появиться здесь. Общая тенденция для всего мира такова: число людей, которые приходят в читальные залы, постоянно сокращается. Зато идет бурный рост удаленных пользователей, который объясняется и развитием новых технологий, и увеличением контента электронных библиотек…

…И ковидной ситуацией в мире.

Виктор Федоров:   Ну, это фактор преходящий, временный. А библиотеки живут вечно.

Судя по вашим словам, оснований для тревоги по поводу сокращения читательской аудитории нет. Но вот я, как обыватель, вижу другую картину: интерес к книге в ее традиционном бумажном варианте падает, книжных магазинов становится все меньше. Да и сами издатели жалуются на падение спроса.

Виктор Федоров:   Я не могу отвечать за весь книжный рынок. Но вот что касается библиотек, то задам вам встречный вопрос: зачем люди обращаются в «Ленинку»? Сюда приходят не только читать, а работать или учиться. Исследователи работают, студенты и аспиранты учатся.

Университетские библиотеки с точки зрения их комплектования испытывают острый дефицит нужной литературы, это касается даже известных традиционных вузов, я уже не говорю о тех, которые появились недавно и у которых вообще нет своих книжных фондов. Поэтому у нас в сентябре — аншлаг, все идут записываться в читатели, нужда гонит.

Если брать в совокупности обе категории наших пользователей, то налицо рост.

Насколько сложно стать ­сегодня вашим читателем? Есть какие-то ограничения — возрастные, образовательные, связанные с гражданством?

Виктор Федоров:   Никаких ограничений. Любой гражданин планеты Земля, достигнув четырнадцати лет и предъявив паспорт, имеет право стать нашим читателем. Никаких закрытых фондов по идеологическим соображениям. Если вы зарегистрировались, то автоматически получаете доступ ко всему тому, чем мы располагаем. Есть лишь одно исключение: если речь идет о редкой книге или о рукописях, то оригинал предоставят не каждому. Оцифрованную копию — пожалуйста. А оригинал, допустим, черновик рукописей Булгакова, только серьезному исследователю при наличии у него официальных писем или рекомендаций. Это общепринятая мировая практика.

И все же, если сравнить РГБ с другими известными в мире хранилищами книг, то как она будет выглядеть в таком ряду? На каком месте в рейтинге лучших?

Виктор Федоров:   Сразу же скажу, что определить самую крупную библиотеку мира чрезвычайно сложно, потому что у всех разная методика подсчета количества документов. Но, во всяком случае, нас наряду с библиотекой Конгресса США и Британской библиотекой признают в числе самых крупных.

Наши фонды — это более сорока семи миллионов единиц хранения документов. Что имеется в виду под понятием «документ»? Это книга, брошюра, отдельно — каждый экземпляр журнала, годовая подшивка газеты, архивные материалы.

Общая площадь всех наших помещений — более 130 тысяч квадратных метров. Это целый квартал зданий между Воздвиженкой и Знаменкой, ряд домов на Моховой, помещение на Пятницкой, хранилище в Химках — там отделы диссертаций и газет. Много? Но на самом деле нам катастрофически не хватает места для размещения фондов. Когда-то с властями был согласован проект сооружения большого здания по соседству — в Староваганьковском переулке, были начаты проектные работы, но, к сожалению, затем все увязло.

Кроме того, мы вынуждены арендовать часть площадей у Книжной палаты, там хранится малоспрашиваемая литература. Это в районе Можайска.

Штат РГБ — это примерно около полутора тысяч человек. Кстати, когда на рубеже тысячелетий я пришел сюда, здесь сотрудников было почти в два раза больше. Новые информационные технологии и типичный для всех бюджетных организаций дефицит финансирования потребовали ужаться.

Кстати, про новые технологии… Вы имеете в виду оцифровку своих фондов?

Виктор Федоров:   Если коротко, то главное достоинство этих технологий заключается в том, что они позволяют нам сохранить все то, что быстро исчезает. Ну, например, газеты. Взять издания эпохи Гражданской войны, когда о качестве бумаги никто не думал. Газеты того времени сейчас просто физически рассыпаются. Если их пытаться сохранить в первозданном бумажном виде, это потребует огромных денег. Выручает цифра.Исследователь, который обратится к нам лет через сто или двести, должен иметь полное представление о том, что издавалось, что читали, о чем спорили

Можно ли говорить о том, что сегодня все основные книгохранилища мира идут параллельными путями?

Виктор Федоров:   Все библиотеки мира развиваются примерно одинаково и взаимодействуют на общепринятых принципах. Например, существовала такая форма сотрудничества, как международный книгообмен. В чем она заключалась. Приходит читатель в «Ленинку» и говорит: «Я интересуюсь историей Техаса и знаю, что есть книжка некоего Билли Джонса по этой теме на английском языке». Мы смотрим. Увы, такой книги у нас нет, но ничего страшного, мы пишем письмо, условно, в Библиотеку Конгресса, где она есть, и просим прислать книгу в Москву. Естественно, подобный книгообмен был связан с определенными затратами, но все это существовало на бартерной основе.

Теперь, с внедрением новых информационных технологий, нет смысла тратиться на пересылку самой книги в бумажном виде, легче передать ее в цифре. Тем более что почтовые тарифы возросли многократно.

В знаменитую «Ленинку» приходят не только читать, но работать или учиться. Исследователи, студенты, аспиранты, школьники…  Фото: Владимир Снегирев

Еще такой актуальный вопрос. Вот прихожу я в большой книжный магазин, и там глаза разбегаются от обилия всякого товара. Однако при ближайшем рассмотрении понимаешь, что книг много, а купить иной раз нечего, потому что огромное количество всякой халтуры, желтизны, бульварщины. Такие «книги» тоже хранятся в ваших фондах, или есть какой-то отбор, какие-то фильтры?

Виктор Федоров:   Специфика любой Национальной библиотеки заключается в том, что она не имеет права производить избирательное комплектование, мы обязаны хранить все, что издается. Сейчас объясню почему? Ведь исследователь, который обратится к нам, скажем, лет через сто или двести, должен иметь полное представление о том, что и как издавалось, что читали, о чем спорили. Иначе будет искажение исторической действительности.

Что же касается того книжного «спама», о котором вы говорите, то этой болезнью мы переболеем. Раньше была наивная вера в то, что рынок все рассудит и расставит по правильным местам. Теперь ясно: не сам рынок, а время, зрелость общества.

Ну, тогда последний вопрос — не могу его не задать вам, издателю, опытному профессионалу библиотечного дела: есть ли будущее у бумажной книги?

Виктор Федоров:   Аудитория традиционной книги будет сужаться. Как бы мы к этому ни относились, но таков «закон жанра». Но бумага останется и станет уделом представителей интеллектуальной элиты. Сейчас это слово «элита» испорчено, трактуется однобоко и часто в негативном смысле. Я имею в виду тех высокообразованных, интеллигентных, думающих людей, которые двигают нашу жизнь вперед.

Что касается библиотек, то перспективы их выживания и развития зависят исключительно от государственной поддержки. В стране около 45 тысяч школьных библиотек — это Минпросвещения. У Минобрнауки — библиотеки университетов и академические. Есть библиотеки у Минобороны и в других ведомствах. Сегодня нам явно не хватает межведомственного координирующего органа во главе как минимум с вице-премьером. Это позволит решить и вопросы грамотного комплектования, и проблемы финансирования.

Помогая библиотекам, мы поддерживаем отечественного книгоиздателя. Мы решаем проблемы полиграфической промышленности. Мы воспитываем у молодежи потребность к чтению. И — самое главное — мы формируем думающего, сознательного человека, без которого гражданское общество и будущее страны немыслимо.

Кстати

В 2022 году Российская государственная библиотека отметит свой юбилей. 160 лет назад в Дом Пашкова из Санкт-Петербурга переехал музей канцлера Российской империи графа Н. П. Румянцева, из библиотеки которого выросла «Ленинка».

В 2022 году произойдет и другое знаковое событие для главной библиотеки страны: ей передаются функции Российской книжной палаты.

Текст:  Владимир Снегирев